Знакомство моё с Москвой было, в общем-то, вынужденным, обусловленным необходимостью ждать поезд: варшавский 4 часа и абаканский (уже потом, когда возвращалась в Тюмень) больше 6 часов. Пробегав по окрестностям Белорусского вокзала полтора часа в поисках сколько-нибудь приличного места, где можно по-человечески перекусить, я не нашла ничего лучше «Советской чебуречной» (Бол. Грузинская, 37). Чебуреки, с чавканием пожираемые большинством посетителей, брать не стала, обошлась салатом, варениками с творогом и чашкой чая. Оформлено заведение с претензией на оригинальность: везде советская символика, бюсты Ленина-Сталина, вымпелы «Победителю соцсоревнования 1989 г.». Порадовало отсутствие пьяных, хотя, судя по всему, это какая-то случайность, даже недоразумение; иначе для кого ещё размещена такая информация?
Есть там и копии плакатов советских лет. Вот один из них, мне понравился: «Долой безобразников по женской линии! Парней-жеребцов зажмём в дисциплине!».
По дороге в Польшу в Москве особо ничего и не видела. Москва как Москва. Километровые пробки, дёрганые, раздражённые, суетливые люди. На вокзалах и вокруг них бичи, какие-то уголовники, южане с баулами, целыми семьями человек по 20. Гогот, крики, рёв детей… Мне кажется, давно бы пора для этих вокзальных завсегдатаев отдельные вокзалы построить (например, наряду с Ярославским, Курским, Белорусским и т.д. были бы ещё Бичёвский и Таджикский) – никто бы никому не мешал. Вообще Москва показалась мне коллектором каких-то (как бы помягче сказать?) уж чересчур экстравагантных особ со всей страны. Стадами ходят разные зататуированные шалавы, какие-то геи и подобные им, или вообще сумасшедшие, то ли находящиеся под воздействием производных метамфетамина, разбавленных какой-нибудь ещё более чумной дурью, то ли от природы такие… Два каких-то шалопая с дикими глазами стояли на улице и кричали: «Пороть! Всех пороть!!!», при этом совершенно не заботясь о реакции на их выходки прохожих (которой, в общем-то, и не было никакой). Кого пороть, за что – догадайся, мол, сама. И подобное чуть ли не на каждом шагу. Так что людей, которые люди как люди, в Москве, мне показалось, мало.
На обратном пути мы, уже все хорошо знакомые, решали вместе, как провести в Москве время. Кто-то пошел в кино, кто по магазинам (не хватило, видимо, польских), кто на Красную площадь, кто – покататься на катере по реке, кто куда (вопреки ожиданиям, экзамена после курсов никакого не было, сдали всего лишь тест, результаты которого были зачитаны тут же, ошибки – вернее, не ошибки, а ответы, противоречащие той точке зрения, которой придерживались польские преподаватели, на мой взгляд, далеко не абсолютно верной – разобраны, и сертификаты получили все, так что и я, и мои коллеги были в хорошем настроении). Я поехала на Арбат. Всегда подсознательно связывала с этой улицей что-то романтическое. «Ах, Арбат, мой Арбат…». Прихрамывая на отдавленную кем-то ногу и ругаясь про себя (а чего ругаться-то? Сама виновата, не надо было шорты надевать – теперь вот царапина на бедре, черт знает откуда в метрополитеновской толчее появившаяся), я вышла на белый свет. Арбат встретил меня так:
Смотрите, какая честность! В отличие от других ему подобных, гражданин сей собирает не на содержание больных лейкозом пятерых детей и не на восстановление храма такой-то матери, а на водку. Встречаются такие картины часто, метров через 50-100.
Прикольный дед с разинутым ртом на заднем плане – случайность. Видимо, ждет, когда ворона ему в пасть залетит.
А это что за тип?
Стоит неподвижно, молча, смотрит под ноги, ни на что не реагирует; на футболке – «Don’t say nothing». Иду обратно через час с лишним – так и стоит, не шелохнувшись… Кто он? Что он хочет сказать своим поведением? Зачем делает это? Так и осталось всё для меня загадкой.
А так – ничего особенного. Однообразные магазины со всякой ерундой, с безделушками с пятизначными ценами, дорогущие кафе уровнем не намного выше привокзальных, негр, раздающий приглашения в какой-то музей эротики… И это то, чем гордятся москвичи, о чем слагают стихи? Пошлость, убожество, унылая безвкусица, срань, простите, всякая – то, чем изобилует Москва и Арбат в том числе.
Есть там и копии плакатов советских лет. Вот один из них, мне понравился: «Долой безобразников по женской линии! Парней-жеребцов зажмём в дисциплине!». 
Стоит неподвижно, молча, смотрит под ноги, ни на что не реагирует; на футболке – «Don’t say nothing». Иду обратно через час с лишним – так и стоит, не шелохнувшись… Кто он? Что он хочет сказать своим поведением? Зачем делает это? Так и осталось всё для меня загадкой. 
. И разной прочей дребеденью.
