Кто о чем, а Смолин о… связи

Лежа в ванне, думал о сегодняшнем сравнительно-экономическом материале Татьяны и о визите представителей федеральной исполнительной власти, в том числе председателя правительства и министра связи, в Красноярск, а посему не смог не вспомнить свой беглый и поверхностный взгляд на сотовую связь в Испании и вопросы, оказавшиеся не по чину директору красноярского регионального подразделения МТС — однофамилице премьера по имени Ольга.

Итак, будь я все еще журналюгой, специализирующимся на вопросах связи и телекоммуникаций, и получи возможность допросить с пристрастием (ну, хорошо, просто проинтервьюировать) господ Никифорова и Медведева, начал бы с легкой «затравочки»: поинтересовался бы, как оценивает Дмитрий Анатольевич качество сотовой связи в Красноярске в свете его недавней резкой критики положения дел с ним в столице; спросил бы, услугами каких операторов пользуются гости — любопытно же, решились ли бы они сделать этакую имиджевую рекламу кому-то из «большой тройки»; а после перешел бы к главному, понимая, что вопрос поднимаю политический, если не геополитический — вполне на уровне профильного министра и даже премьера.

Соединенные Штаты Америки — большое, сильное и богатое государство. Российская Федерация — тоже большое и, говорят, богатое государство, изо всех сил старающееся быть сильным (тавтологическая формулировочка получилась). Природа этих богатств разная, история разная и еще многие вещи разные: так, характеризуя форму государственного устройства США, правоведы, как правило, сходятся во мнении, что та страна является децентрализованной федерацией, Россия формально также является федерацией, однако сильно централизованной. Представители властей нередко заявляют о важности и необходимости обеспечения единого политического, экономического, правового пространства на территории всей страны, да и практические наблюдения показывают, что многие вещи в РФ унифицированы. В то же время существуют, конечно, региональные особенности, причем такие, которые лежат вовсе не в плоскости каких-то курьезов и забавных юридических казусов, как нередко бывает в Штатах, но касаются очень серьезных вещей — тех, что делают субъекты федерации чуть ли не удельными княжествами. Территориальная дифференциация может достигать чудовищных масштабов.

Обозначенные диспропорции и «федеративные странности», увы, в полной мере относятся к инфраструктурным вопросам, в частности, в области связи, в том числе подвижной (мобильной, сотовой). Обратимся к фактам.

Не только гражданин США, но и приезжий может воспользоваться услугами одного из американских крупных операторов, примерно за 60 долларов ежемесячной абонентской платы получив так называемый «национальный безлимит» — возможность пользоваться неограниченной по времени голосовой связью в пределах не города или штата, но всего государства. Вы можете, не задумываясь о минутах и секундах, передвигаться по стране и звонить куда угодно (на мобильные и стационарные телефоны) в пределах этой страны. Мне могут возразить, что там дорого стоит передача данных. Да, это так, но я считаю это оправданным: потребность в интернет-трафике для мобильного устройства у разумного абонента или отсутствует, или невелика: ну, почту там можно почитать или новости, но не смотреть же часами порно с Youtube и не скачивать дистрибутивы операционных систем — для «тяжелых» вещей есть фиксированные линии связи, предоставляющие быстрый, недорогой и безлимитный интернет-доступ.

Как обстоят дела в России? Безлимитных тарифных планов у операторов сотовой связи нет вообще (редчайшие архивные исключения не в счет); «псевдобезлимитки» обставлены, как правило, кучей ограничений и порой доступны только корпоративным клиентам; большинство абонентов должны помнить о таких понятиях, как «междугородный звонок» и «внутрисетевой роуминг». Разговоры об отмене последнего являются достаточно вялыми, любые идеи на этот счет всячески забалтываются, попытки их реализации активно затормаживаются «китами» индустрии.

А вопрос-то где, собственно? Да вот он: когда я, имея сотовый телефон и внося за услуги 1500-2000 рублей в месяц, прилетев прямым рейсом «Красноярск — Казань» (привет, Николай, и простите за фантазию, относящуюся к другому важному элементу инфраструктуры, находящемуся, впрочем, вне Вашей компетенции, — транспорту), смогу звонить оттуда кому угодно в самом городе, в Москве, Красноярске, Санкт-Петербурге, Перми или Владивостоке? Когда тарифы на услуги сотовой связи станут по-настоящему прозрачными? Когда одни смогут платить поминутно или посекундно, другие — за пакеты минут, а третьи — за безлимитную связь без хитроумных ограничений под «звездочками» примечаний? Способствовали бы описанные порядки по части мобильной связи обеспечению настоящего единства государства Российского, улучшению ситуации с мобильностью граждан и экономическому росту?

Многие скажут: фантастика, в России так быть не может, отрасль связи в этой стране формировалась и работает по-другому и вообще Россия — не Америка. Хорошо. Саммит АТЭС во Владивостоке — не фантастика, зимняя олимпиада в Сочи — не фантастика, чемпионат мира по футболу — не фантастика, многие другие дорогостоящие проекты, не говоря уже о структурных реформах, затрагивающих миллионы граждан и юридических лиц и имеющих для многих из них крайне негативные последствия, — тоже не фантастика, а схема реализации единого пространства связи в стране — фантастика.

Уверен, что изменить «правила игры» можно — нужна та самая политическая воля, которую российская власть — законодательная, исполнительная и даже судебная — находила, находит и будет находить и реализовывать не только и, к сожалению, не столько в консенсуально положительно воспринимаемых областях своей деятельности, но и в таких, которые несут для страны как имиджевые, так и реальные потери.

Возьмитесь уже за связь. Не только мобильную, но и, например, почтовую, о которой также с каждым годом можно сказать все больше «хорошего». Возьмитесь настолько серьезно, чтобы результат был, чтобы можно было с удовлетворением сказать: вот они, сладкие плоды модернизации.

Я все-таки давно не журналюга, поэтому могу позволить себе некий почти манифест, не ограничиваясь одними лишь вопросами. Есть у меня и прогноз, укладывающийся в одно слово: «негативный».